Речь идет об истерическом расстройстве, для которого характерно патологическое влечение к болезням, больницам и операциям.
Мнимые больные находят у себя болезни, которых нет. Они скитаются по больницам, рассказывая сказки о своих страданиях, настойчиво добиваются лечения, включая хирургические вмешательства, и требуют повышенного внимания к себе. Случаются среди них и садисты — они испытывают адское наслаждение, мороча голову врачам. Чтобы им поверили, такие люди идут на всяческие ухищрения, в том числе жизненно опасные.
Первый случай. В Нижнем Новгороде женщина то и дело обращалась к врачу по поводу гнойников. Всякий раз ей вскрывали гнойник, но спустя несколько дней он опять появлялся на новом месте и обязательно слева — на левой половине тела, левой руке, левой ноге. Число операций перевалило за 100! Как-то ночью медсестра случайно оказалась в туалете вместе с больной и увидела, что та достала из халата иголку и, предварительно испачкав ее в кале, стала колоть свое бедро. У сестры хватило смекалки сдержаться. За больной установили наблюдение. Оказалось, что она искусственно вызывает у себя гнойники, которые доставляли хлопоты врачам. А поскольку создавала их правой рукой, то нарывало, естественно, всегда слева. Закончилось это печально: в конце концов развился настоящий сепсис и больная погибла.
Второй случай. В. С. из Казани настолько красочно и правдоподобно описывала боли в животе, что хирурги склонялись к операции. За 15 лет она перенесла 42 операции на брюшной полости. А избавилась женщина от синдрома Мюнхгаузена после неудачной операции с тяжелыми осложнениями и послеоперационной инфекцией. Когда же спустя 20 лет у нее действительно появились боли в животе, ей уже не поверили. Лишь позже обнаружили огромную злокачественную неоперабельную опухоль кишечника.
Третий случай. Больная М. 37 лет, жительница одного из городов Сибири, поступила в Институт нейрохирургии по направлению оториноларинголога для подтверждения диагноза носовая ликворея (выделения спинномозговой жидкости). Болеть, с ее слов, начала после черепно-мозговых травм, удаления зубов и двух операций на верхней челюсти. Лечилась по поводу арахноидита: неоднократно делали пункции. Женщина жаловалась на истечение жидкости из черепа в течение года, слабость, головокружение. Подробно рассказывала, как жидкость на уровне лобного бугра слева выходит из черепа, спускается затем под кожей к внутреннему углу глаза и далее попадает в нос. На вопрос, сможет ли собрать жидкость для анализа, ответила утвердительно. На следующем обходе она вытащила тампон из ноздри, он был мокрый. Мокрое пятно оказалось и на подушке. Настойчиво требовала ускорить операцию. «Я не могу жить с ликвореей. Я погибну от менингита…» Лечащий врач попросил еще раз собрать вытекающую жидкость, на этот раз в пробирку. Утром отдала пробирку, наполненную… слюной, заявив при этом, что жидкость бежит теперь не через нос, а по задней стенке глотки. Чтобы исключить базальную ликворею, выполнили контрастную компьютерную цистернографию. Исследование не выявило признаков ликвореи. На обходе врачи обрадовали больную: «Ликвореи нет! Операция не нужна. Лечитесь у неврологов по месту жительства». Больная побледнела и резко ответила: «Быть такого не может, ликворея есть. Сделайте операцию!» — «Мы вскроем череп и ничего не найдем. Зачем вам такие мучения и риски?» — спрашивали ее. «Я уверена, что найдете дырку и залатаете ее». Легко представить, что было бы, если бы медики пошли на поводу у больной и сделали сложную черепно-мозговую операцию.